Ивон ужо приложить максимум усилий, чтобы не отшатнуться в неосознанной попытке избежать прикосновений, но вместо шага назад, она стискивает пальчики в кулаки, впиваясь маленьким ноготками в мягкую поверхность ладоней. Боль заставляет разум проясниться, выскользнуть из тумана прошлого, который непрозрачной пеленой готов окутать ее. Казалось бы, прошло три года с тех злосчастных событий, но она помнит каждую детали, как будто произошло всего лишь пару минут назад. Чувствует зловонное дыхание от нечищеных зубов, слышит кряхтение человек над ней, чувствует, как крепко прижаты ее руки над головой. Она помнит даже скрип ее кровати, на которой все и произошло. Много недель после случившегося она не могла на ней уснуть, ведь стоило только перевернуться на одном месте, как образы захватывали ее рассудок. Прошло немало времени прежде, чем девушка перестала спать на полу.

Бристол чуть вскрикивает, хотя это больше походит на писк, когда Джонатан притягивает ее к себе, наклоняясь к ней так, что буквально вдыхает ее запах. Хватка крепкая, куда крепче, чем у ее брата. Поверьте, она знает, о чем говорит. Из такой не вырваться, если тебя не захотят отпустить. Но шатенка чувствует, что если это и произойдёт, то станет лишь первым этапом для охоты, в которой она будет жертвой. От хищников нельзя убежать, к ним нельзя поворачиваться спиной, а сейчас она находится в одной комнате с двумя самыми опасными из тех, которых она встречала за свою жизнь.

Словно чувствуя, что о нем вспомнили, второй зверь оказывается в одном шаге от англичанки, сжимая рукой копну светлых прядей, силой заставляя запрокинуть голову и посмотреть на него. Чтобы поняла, с кем именно имеет дело? Дрожь во всем теле вынуждает ее замереть: Бристол, кажется, превратилась в каменное изваяние, которое не в силах даже пошевельнуться, лишь выдает тихий лепет о том, что она готова работать круглыми сутками и отдавать всю зарплату, лишь бы покрыть долги Остина. Но пристальный взгляд Себастьяна действует на нее, как отрезвляющая пощечина: кажется, мужчина не желает слышать о ее проблемах и возможных путях их решения. Ивон нервно сглатывает. Он смотрел на дергающуюся жилу на ее шее?

Момент обрушивается разрушенной каменной стеной между ними, когда Джонатан решает, что им пора сделать паузу. По команде в комнату возвращается вышедший ранее мужчина – и Ивон спешит к нему, как только ее волосы становятся свободными. Шатенка хочет домой, но в этом вопросе она ничего не решает. Девушка дрожа спешит за Полом: он больше, чем братья Мёрфи, но нагоняет куда меньше страха.

Машина останавливается перед двухэтажным домом в одном из наиболее облагороженных районов Лондона. В детстве Бристол мечтала жить тут. Чего скрывать, она и сейчас об этом мечтает. Дверь перед ней услужливо открывается: Пол ждет пока она выйдет наружу. Тянуть время бессмысленно, потому она юркает вперед, запахивая плащ. В воем наряде посреди чистой и ухоженной улицы она выглядит… чуждо. Мужчина отводит ее в спальню, коротко называю ту гостевой, и дает указания: она может принять душ, если захочет, а через час подадут ужин. Когда дверь закрывается за его широкой спиной, Ивон слышит щелчок поворачиваемого ключа.

Горячий душ скрашивает настроение. Бристол приходится немного повозиться с технологичной душевой кабинкой прежде, чем у нее получается разобраться в обилии различных режимом, но даже это отходит на второй план, когда по возвращению она видит поднос с едой, оставленный на ее кровати. Желудок предательски урчит, когда носа достигают ароматы свежей пищи. Шатенка сглатывает: она не собиралась есть, боясь, что ей что-нибудь подмешают. Но будет кто-то тратить на нее столько усилий.

Англичанка буквально набрасывается на еду, словно не ела несколько дней. Или даже больше. Впрочем, такого нежнейшего мяса она не ела никогда, а мяса в принципе  уже недели две? Заполняемость холодильника в ее доме полностью зависело от желания ее отца, единственное, чего там всегда было в достатке, - так это пиво. Она мысленно корит себя за желание облизать тарелку и переодевается в свою одежду, возвращай уж ненужное полотенце обратно в ванную комнату. А потом укутывается в одеяло, стараясь заснуть, но сна ни в одном глазу. Слишком тихо, в ее районе так не бывает. А еще она ждет, когда ее одиночество опять потревожат.

Сон все-таки побеждает в этой неравной борьбе, но его кратковременные промежутки прерываются нервными полскакиваниями, последнее из которых сопровождается открытием двери. В свете дверного проема она видит очертания двух фигур, а когда верхний свет с хлопком включается они обретают детали братьев Мёрфи. Старший резкими шагами проходит  в ванную, даже не бросив на нее отрывистого взгляда, младший же, наоборот, пристально ее изучает, отчего хочется прижать одеяло еще ближе к груди, как щит, способный спасти от любой напасти. Впрочем, Ивон тоже следит за каждым его шагом.

- Спасибо, я не пью.  – У нее перед глазами всю жизнь стоял живой пример чрезмерного употребления горячительного. Она в детстве даже как-то решилась попробовать, что же так сильно привлекало отца в пойле, которое он употребил. Глотнула и сразу же выплюнула – слишком горькое, невкусное. Может быть, достанься ей какой-нибудь высококлассный дорогостоящий напиток, ее отношения было бы иным, но откуда ему взяться?

- Что вы собираетесь со мной делать? – она бросает короткий взгляд в сторону ванной комнаты. Шум воды за дверью явно свидетельствует о том, что старший из братьев принимает душ. Но разве у него не было свой комнаты, чтобы заняться банными процедурами.